в одной торговой организации коммерческим директором. Получал, в принципе, нормально, и мог позволить себе отдохнуть новогодние каникулы как следует, а потом уже озаботился поиском работы. После долгих мытарств по разным коммерческим предприятиям, я, короткое время, работал вместе со своим одноклассником и группой единомышленников электромонтажником. Особого опыта работы по этой рабочей специальности у меня не было, но голод не тетка.
Осень 2008 года, когда мировые биржи лихорадило, как больного миссионера в тропической Африке, выдалась на редкость безденежной. Заказов не было, и я уже один без “электрических” товарищей временно влился в бригаду отделочников-кустарей, которые брались за любую строительную работу. Помахав кувалдой и натаскавшись отбойник, я вспомнил, что являюсь еще и “квалифицированным” электромонтажником, и мне поручили расключить самостоятельно одно офисное помещение площадью 35м2.
На улице уже стояли морозы, поэтому на объект я прибыл в теплом пуховике, под которым был толстый свитер с горлом, а чтобы не отморозить себе жизненно-важные места, поддел шерстяные подштанники. Кроме этого, угостился очень хорошей травой. Вот таким нарядным я и приступил к монтажу электропроводки.
Провозился я около двух часов, подключал счетчик, автоматы, заземление, короче щиток собрал, и даже все заработало. Но во время моей работы друзья-коллеги смотрели на меня очень странно. Это было довольно неприятно, и я заморочился тем, что я, наверное, выгляжу как то не так. От таких мыслей я изрядно вспотел (в офисе было довольно жарко). Пот лился с меня в три ручья, и я даже испугался – вдруг пот попадет в щиток и будет КЗ. Но вот работа сделана, я перевел дух, и спросил напрямую - чего это все на мня так смотрят?
Ответили мне вопросом - а ты чего не разделся?
Блин, все эти два часа я работал в жарко натопленном офисе, не снимая меховой шапки и пуховика, хорошо хоть перчатки снял. Вот такая трава–мурава.

перечисляет своему родному брату. Тот в свою очередь детально интересуется состоянием хозяйства и соответственно здоровьем хозяев. Отцу это сельское хозяйство порядком надоело, давно уже звал в город деда с бабкой (благо возможность была - отец в то время секретарь райкома ), и он рассказывает - "что тёща нуждается уже в уходе, тесть согласен на переезд, а она ни в какую, а в хозяйстве у них заболела овца". Всё это выдаёт одним духом. Брат отца человек был обстоятельный и поинтересовался, что же они, то есть отец с тестем, намерены предпринять, имея ввиду переезд в город. Батя же почему то подумал что речь идёт о больной овце и выдал ответ - "если не будет улучшений, то тесть сказал что зарежет". Со слов отца, продолжительное молчание в трубке сменилось каким то невнятным бормотанием о том , что это не выход из положения, что отец должен отговорить тестя от столь необдуманного и негуманного поступка и т. д. Тут пришла очередь удивляться бате, так как от умервщления больного животного его отговаривал заядлый охотник, сотрудник милиции и вообще человек решительный. Когда всё же разобрались то по полу катались все домочадцы. Сейчас бабушка жива и здорова и проживает с моими родителями, а дед и мой дядька покинули этот мир.

Мастер, проковырявшись в телевизоре несколько минут, закоротил выключатель напрямую и объявил гонорар за свою работу в размере трёх рублей.
Объяснив, что теперь, чтобы выключить телевизор, нужно будет выдёргивать вилку из розетки, он выпил стакан тёплой араки и закусил осетинским сыром с репчатым луком.
_______е немного расстроило отца, но он, всё-таки, скрепя сердце, отдал мастеру трёшку и проводил его до ворот.
Сложившаяся ситуация не понравилась мне сразу, и я решил, во чтобы то ни стало, установить какой-нибудь выключатель, и тем самым, несказанно, как мне тогда казалось, обрадовать отца.
В качестве донора я выбрал любимый мамин синий пластиковый торшер с плетённым верхом и длинным шнуром с затейливым выключателем ярко-красного цвета.
Немного повозившись, у меня получилось понять принципы работы электрического выключателя.
Оставалось только приделать его к шнуру питания телевизора, который тут же был беспощадно порезан пополам.
Оголив провода большими бабушкиными ножницами, я засунул вилку в электрическую розетку.
Нужно было быть осторожным с электричеством (к тому времени мне уже рассказали про несколько случаев ударов односельчан током с трагическим исходом), поэтому я аккуратно потрогал рукой сначала один оголенный провод.
Ничего страшного не случилось.
Затем я потрогал второй оголённый провод.
Снова ничего не случилось.
Закравшиеся в мой детский мозг зачаточные принципы методов математической индукции шептали, что в случае отсутствия опасности от проводов по одному, не должно быть опасности и от двух проводов.
Я смело взялся двумя руками за оба оголённых провода...
Помню, что меня как-будто кто-то очень сильный схватил за руки и стал трясти со страшной силой.
Затем этот кто-то, как-будто устав трясти, швырнул меня что есть силы в сторону открытого платяного шкафа.
Я залетел в шкаф и отключился...
Сквозь полуприкрытые ресницы слабо пробивался свет от висевшей без люстры под потолком лампочки.
Очень болели руки. Я посмотрел на них и увидел страшные ожоги.
Ещё через несколько минут я смог выползти из шкафа.
Меня сильно знобило. Было страшно.
Страшно было от того, что за неудачные опыты с электричеством отец устроит мне хорошую взбучку.
Я решил, так как терять уже нечего, довести всё-таки начатый ремонт до конца.
Предусмотрительно вытащив вилку из розетки, я приделал выключатель и проверил его в работе.
Всё работало как надо.
Ламповый телевизор послушно зажигал свои лампы и также послушно их тушил по мановению моей руки.
Первой тумаков за торшер надавала мне мама.
Затем мама увидела мои обожжённые руки и надавала ещё и за это, при этом передала информацию в вышестоящую инстанцию - отцу.
Отец, недолго разбиравшись, хорошенько надавал правой рукой по моим филейным местам. А уточнив, что я к тому же трогал его любимый телевизор, повторил процедуру ещё раз, но, правда, менее интенсивно и левой рукой.
- Осталась только бабуля и всё закончится...- думал я, слегка всхлипывая, но не позволяя себе расплакаться, как девчонка.
Бабуля, недолго поругавшись, осторожно рассмотрела мои обожженные руки и стала причитать:
- О, Всевышний! Спасибо тебе, что спасла моего мальчика! О, Всевышний! Бедный! Бедный ребёнок!
Она намазала ожоги какой-то вонючей мазью, аккуратно забинтовала мои руки и отправила гулять на улицу.
Я вышел и закрыл за собой дверь, но было хорошо слышно, как она ругала родителей.
Позже, отец прочитал мне длинную лекцию про электричество, из которой я уяснил, что в телевизоре есть ещё очень много не исследованного...