Сначала она говорила о том, как они учились красиво писать в тетрадку и что они учили по математике. Признаюсь, что я был уставшим и сперва слушал ее невнимательно. Но потом слова дочки заставили меня встрепенуться.
“А еще сегодня учительница рассказала нам, чем мальчики отличаются от девочек!
Знаешь, как их отличить?” — спросила мена малышка.
Я решил ей подыграть, и сказал, что не знаю. Да мне и самому стало интересно, что в начальных классах могут об этом рассказать. Ответ дочери заставил меня крепче ухватиться за стул.
“У мальчиков есть такая штучка, которой нету у девочек. Если ты увидишь свисающую штучку, значит это мальчик”, —
сказала моя дочурка. Мои глаза стали округляться от удивления, но она продолжила.
“А когда мальчики видят девочек, то эта штучка начинает у них набухать. А девочкам это очень нравится!” — не унималась малышка. Я поймал себя на мысли, что сижу с открытым ртом. Но дочка решила добить меня окончательно.
“Учительница сказала нам нарисовать мальчика. Сейчас я тебе покажу, что у меня получилось!” — радостно продолжала дочурка.
Я уже готов был от стыда провалится сквозь землю! А тем временем дочка достала альбом и протянула его мне.
Я неуверенно посмотрел на рисунок, а дочка в это время ткнула в него пальчиком и воскликнула:
“Вот! Вот эта штучка, про которую я тебе говорила!”
Оказалось, что доченька показывала на нарисованного индюка, у которого с клюва свисала большой красный нарост.
Черт, я и прослушал, что дочка с самого начала говорила об индюках!..
Спустя минуту моего непрерывного хохота девочка спросила меня: «Папа, с тобой всё в порядке?»

ПапА ( с ударением на последнем слоге) был против стремительного созревания непорочной дочечки. А потому что папа уродился крупным и злобненьким, то у Ромео был риск вместо томного совокупления получить раннюю инвалидность. Букеты и серенады уже сделали свое черное дело. Пошел стартовый отсчет. Наконец звезды сложили фигу папаше и дали „зеленый свет“, дымящимся от неугасимого чувства, молодым организмам.
Папенька с маменькой отвлеклись на совместный банкет у свояка по поводу казни свиньи за прожорливость. На другом конце города. Дочь предусмотрительно закрыли дома. Ха! Ромео вспорхнул по углу дома до вожделенного балкона, как бурундук по кедру. И бодро кинулся в мягкое и трепещущее.
И все бы ничего... и говорить бы не о чем было, но... Подсказало ли родителям „неладное“ материнское сердце или папенькин житейский опыт, или сияющие непочатой блудливостью очи дочи - история умалчивает. Вернулись домой с полдороги.
То, что ..... ходил ходуном на фундаменте еще не так огорчало, но вот музыкальное сопровождение бесило конкретно. В распахнутой двери девичьей горницы застыл в позе легендарного „писающего мальчика“ молодой самец. В глубине, на перинках, жгла порочным взглядом все живое, потерянная навсегда, дочь. По углу стояния ея малопользованной груди было ясно, что „страшное“ уже произошло и будет „это“ ее хобби на всю жизнь. На маменькин атакующий визг доча ответила мгновенной истерикой в форме приступа неудержимого хохота.
ПапА, за пару секунд поменял на лице все цвета радуги и рванул из укромного шкафчика семейную двухстволку. Ромео, несмотря на уверенную эрекцию, сумел сообразить, что сейчас будет расстрел и сиганул в окно. Как был. Предусмотрительно охватив предмет гордости руками. Ну, чтобы не сломать по дороге. На удивление – не сломал, так помял слегка.
ПапА проявил недюжинные способности к аналитике и баллистическим рассчетам. Сообразил вовремя, что пуля на кабана может стоить 15 лет без право на амнистию или, в принципе, решение вопроса с осточертевшей бабской домашней коалицией. Потому стрельнул... но в оконную раму. Как бы пугая и обозначая свой отцовский гнев и несогласие с нарушением традиций. Но не ставя точку в отношениях.
Ромео уничтожил палисадник, нахватал при приземлении щепок в спину, вывихнул плечо (представьте себе позу в прыжке) и отбил задницу. Скорую вызвали ехидные соседи. Голова не пострадала. Ибо нечему было страдать. Провожали его в больничку всем аулом.