— Вы говорите, что не употребляли кокаин. Значит, допинг-тест поддельный?
— Послушайте, я делал много вещей в своей жизни. Я употреблял много кокаина. Это моя жизнь, и я могу делать то, что хочу. Но ведь это не допинг! Это вещество — не для улучшения результатов. Я начал принимать его в последние несколько месяцев, когда прекратил тренировки. Я боролся с депрессией, в которую меня искусственно погрузили!

— Вы принимали еще какие-нибудь наркотики, кроме кокаина?
— Нет, никогда.

— Ваша депрессия…
— Послушайте, вы не понимаете, о чем я говорю? Меня просто убивают! Меня подталкивают к краю пропасти! Сейчас я нахожусь в больнице в окружении десятков психиатров, которые пытаются мне помочь. Они говорят, что у меня маниакальная депрессия. Когда я был моложе, я очень любил бокс. Это была моя жизнь. Теперь же бокс мне противен. Я даже не перешел бы улицу, чтобы посмотреть чемпионский поединок. Я не хочу просыпаться. Надеюсь, что кто-то убьет меня раньше, чем я убью себя сам. Иначе мне придется провести целую вечность в аду.

— Где вы сейчас находитесь?
— Я нахожусь в ужасном месте. Я не знаю, пришел я сюда сам или меня привезли. Я не знаю, что со мной происходит. Честно говоря, я даже не знаю, сумею ли я дожить до конца года.

— Но вы чувствуете помощь?
— Да, я ее чувствую, но они ничего не могут поделать. Моя болезнь неизлечима. Я не хочу жить! Все деньги в мире, известность, слава ничего не значат, если вы несчастны. А я — несчастен.

— Признайтесь, вы постоянно отодвигали матч-реванш с Кличко потому, что страдали депрессией?
— Если быть честным до конца, то да. Я не был в спортзале в течение многих месяцев. Я выпивал, употреблял кокаин и пытался уйти от реальности.

— Что же такого плохого боксерские организации вам сделали? Разве допинг-тесты не являются стандартной процедурой?
— Они проверяли меня шесть раз в течение нескольких недель. Несколько дней назад они пришли в мой дом в 1.30 и ушли только в девять! Что это? Они просто сводят меня с ума! Да, я сумасшедший, но меня это не беспокоит. Они победили. Сейчас я жирный, как свинья. Я — в ауте.

— Ваша семья с вами?
— Да.

— Со своими демонами и депрессией вы боретесь всю жизнь?
— Вы знаете, я боролся с этим на протяжении многих лет. Теперь я просто устал. Я не вижу света в конце тоннеля. У меня постоянные скандалы в семье. Моя жена говорит, что не может жить со мной, потому что я сума шедший. Я теряю семью, жену, детей. Все! Все из-за бокса! Я молю Бога, чтобы больше этого спорта в моей жизни не было. С другой стороны, у меня есть обязательства перед моей командой. И с ней тоже проблемы! Я чувствую, что приношу окружающим меня людям одни проблемы. Это моя ноша, которую должны разделить все те, кто был и остается рядом со мной. Почему? Потому, что я взвалил ее на свои плечи из-за них. Сегодня я чувствую по отношению к себе больше расизма, чем какой-то раб в ХХI веке! Мохаммед Али в знак протеста против притеснения чернокожих выбросил свою олимпийскую медаль, а я решил выразить свой протест вот так. Я выбросил чемпионский пояс IBF в унитаз, потому что меня унизили и растоптали. Какой смысл в мировом господстве в супертяжелом весе, если ты не можешь зайти пообедать в ресторан?

— Так вы все-таки решили завязать с боксом?
— Почему я должен развлекать людей, которые меня ненавидят? Я не собираюсь выходить на ринг, рисковать своим здоровьем ради удовольствия тех, кто меня не принимает. Все деньги мира не стоят того, чтобы оказаться пойманным в ловушку, в которую угодил я.

— Когда вы почувствовали, что подошли к краю пропасти?
— Где-то шесть месяцев назад, когда на меня спустили всех собак из-за допинга и наркотиков.

— Вы настаиваете, что во время боя с Владимиром Кличко в вашем организме не было ни допинга, ни наркотиков?
— Никаких наркотиков! Я никогда не принимал наркотиков до последнего времени.

— Вы решили справиться со своей депрессией, вызванной расизмом, при помощи кокаина?
— Да. Более того, я никогда не принимал допинг. Послушайте, я даже никогда не пил аспирин, чтобы унять головную боль! Я боролся со всеми болезнями естественным образом.

— Вы утверждаете, что депрессия не имеет никакого отношения к боксу, а, следовательно, вас не имеют права лишать чемпионских титулов. Но в вашем сегодняшнем состоянии невозможно выходить на ринг…
— Это так. Когда я был в Голландии в своем тренировочном лагере, я кричал каждую ночь. Я не хотел там находиться. Я сказал своему дяде и тренеру Питеру: «Я не могу делать это больше». Я сказал, что тренировки разрушают меня, что я хочу домой, хочу выпить и забыться. Сейчас я почти алкоголик. Я пью с понедельника по воскресенье. Это меня успокаивает. Я не вру. Мне незачем врать. Да, я принимал кокаин вперемешку с алкоголем.

— И…
— Я становился дурачком и делал всякие глупости. Но теперь даже это не притупляет моей боли. Все наркотики и выпивка в мире не могут сделать меня счастливым хотя бы на несколько часов. Для меня уже нет пути назад.

— Некоторые утверждают, что вся эта история затеяна вами только из-за боязни проигрыша Владимиру Кличко.
— Как я могу бояться? Мне 28 лет. Я считаю, что являюсь самым великим боксером на планете. Кличко проиграл мне по всем статьям. Он не выиграл ни одного раунда. Более того, за весь бой он не сумел ни разу акцентированно попасть в меня. Почему я должен бояться этого 40-летнего человека?

— У вас трое детей. Неужели они не делают вас счастливым?
— Конечно, делают! Когда я нахожусь рядом с ними, я чувствую спокойствие и их невинную чистоту. Это великолепно! Они ведь еще не знают жестокости этого мира. Более того, если бы у меня не было детей, я бы уже покончил жизнь самоубийством. Правда.

— Вы все еще употребляете кокаин?
— Нет. Я остановился. Буквально несколько недель назад.

— Действительно?
— Я пытаюсь забыть обо всем. Я оставил бокс, наркотики, выпивку в прошлом. Я вернулся в церковь, к Богу. Это все, что сейчас имеет для меня значение. Меня не волнует мнение других людей. Даже самых близких. Я хочу, чтобы я и моя семья обрели покой. Все остальное — неважно.

— Сейчас вы чувствуете себя лучше?
— Думаю, да. Я пытаюсь вернуть семью, детей, жену. Я должен это сделать. Вы понимаете, о чем я говорю. Мои дети слишком долго были без отца. Я должен вернуться, чтобы помочь им.

— Вы хотели бы еще что-то сказать миру?
— Да, для этого я и согласился на интервью. Я просто хочу быть со своей семьей и побороть своих демонов, которые долгое время терзают меня. Я хочу вернуться к нормальной жизни. Будет ли в ней место для бокса, я пока не знаю. Сначала я хотел все бросить. Затем передумал… Все сложно.