Вложение 658295

Корзун Андрей Григорьевич - орудийный номер 6-й артиллерийской батареи 12-го гвардейского артиллерийского полка 3-го Ленинградского контрбатарейного артиллерийского корпуса Ленинградского фронта, гвардии красноармеец.

Родился 29 ноября (12 декабря) 1911 года в деревне Дуброва ныне Ельского района Гомельской области Белоруссии в крестьянской семье. Белорус. Образование начальное. С 1931 года работал в Полесском ныне Гомельском химлесхозе.
В Красную Армию призван Наровлянским райвоенкоматом Полесской области Белорусской ССР в 1941 году, и направлен на фронт. Активный участник боёв под Ленинградом (ныне – Санкт-Петербург).

Орудийный номер 6-й артиллерийской батареи 12-го гвардейского артиллерийского полка (3-й контрбатарейный артиллерийский корпус, Ленинградский фронт) гвардии красноармеец Андрей Корзун в ходе боя на территории Лесного порта в городе Ленинграде сражался до последней возможности.

5 ноября 1943 года, когда орудийный расчёт был выведен в укрытие, гвардии красноармеец Корзун А.Г., оставаясь дежурным у орудия, один продолжал вести артиллерийский огонь по неприятелю. Тяжело раненный, в критический момент отважный артиллерист-гвардеец накрыл своим телом горящий ящик с артиллерийскими зарядами. Доползти до огня он не смог, но снять с себя шинель, чтобы потушить пламя, сил уже не было. Тогда он лёг на огонь сам и ценой своей жизни предотвратил взрыв боеприпасов.

Похоронен на месте боя - в могиле Лесного порта на Гутуевском острове - ныне на военном мемориальном кладбище «Южное» Санкт-Петербурга (на основании постановления правительства Санкт-Петербурга от 3 апреля 2008 года № 377).

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 февраля 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм гвардии красноармейцу Корзуну Андрею Григорьевичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Награждён орденом Ленина.

И действительно, более двадцати лет верой и правдой прослужив большевистской системе, Власов в последние годы жизни боролся против нее. Когда крах фашистской Германии стал очевиден, генерал дал понять, что готов на определенных условиях вернуться в Советскую Армию. Попав в мае 1945 года в советский плен, он заявил, что ни при каких обстоятельствах не признает себя изменником Родины. Но в августе 1946 года пошел на виселицу, полностью признав себя таковым.

ЖЕНА ГЕНЕРАЛА СОБИРАЛА ПУСТЫЕ БУТЫЛКИ

Примечательно, что подобное непостоянство наблюдалось и в личной жизни генерала. Андрей Андреевич Власов родился 1 сентября 1901 года в селе Ломакино Покровской волости Сергачского уезда (ныне Гагинский район Нижегородской области). Его мать умерла рано. Отец, Андрей Владимирович Власов, был кустарем-кожевником, обшивал все село овчинными полушубками, рукавицами и пальто. Старший брат Владимир погиб в гражданскую войну, сражаясь с Колчаком. В Ломакинской школе-пятилетке Андрей Власов подавал большие надежды. Отец, подкопив деньжат, отправил его продолжать учебу в духовное училище, потом в Нижегородскую семинарию. Революцию 16-летний семинарист встретил, будучи репетитором малолетних отпрысков богатой нижегородской знати. Потом была единая трудовая школа и первый курс агрономического факультета госуниверситета. На этом образование Власова и закончилось.

Начало гражданской войны застало его на пехотных курсах комсостава РККА в Нижнем Новгороде. В составе регулярных войск Красной Армии ему было суждено хлебнуть немало лиха в боях на врангелевском фронте, в походах против банд батьки Махно, Маслака, Каменюка, Попова. А затем, возвратившись домой, Андрей Андреевич женился на Анне Михайловне Ворониной, своей землячке.

Вот, что рассказывает журналистам нижегородского издания об этой женитьбе 74-летняя внучатая племянница генерала, Нина Баранова.

-- Когда Андрей Андреевич стал генералом да еще и женился, то им стала управлять жена, Анна Михайловна, в девичестве Воронина, -- говорит Нина Михайловна. -- Он очень любил ее. Кстати, свадьбу играли в Ломакино еще до войны. Гуляли по-деревенски, с размахом. Сначала девичник, запой. Невесте по старой деревенской традиции в подарок преподнесли несколько кусков мыла. Детей у них не было, видно, не судьба. Анна сделала первый аборт и после этого уже никогда не беременела. К слову, судьба ее была очень нелегкой. В 1943 году арестовали как жену изменника Родины, сослали в лагеря. После войны жила, скиталась по баракам и сараям. Ходила по магазинам, морила крыс и мышей, собирала пустые бутылки. Говорят, что она еще жива...

Надо сказать, что за годы совместной жизни Власов успел порядком отдалиться от жены. В немалой степени этому способствовала работа Андрея Андреевича в Китае (он был военным советником Чан Кай Ши), где, по некоторым данным, у него возник роман с женой китайского военачальника, а затем -- с совсем юной китаянкой.

ПОСЛЕ РОЖДЕНИЯ СЫНА, МЕДСЕСТРА АНЯ ПОТЕРЯЛА ВЛАСОВА

Вскоре Андрей Власов нашел супруге замену. Ею стала Агнесса Павловна Подмазенко, молоденькая выпускница Харьковского медицинского института. Судя по всему, сам генерал жил с женщиной-военврачом гражданским браком: вряд ли тогда у боевого военачальника было время заниматься бракоразводным процессом. Летом и осенью 1941 года войска под командованием генерала Власова успешно отражали лобовые атаки немецких частей на подступах к Киеву. Однако вскоре, в результате тактического маневра противника, власовская армия оказалась в оперативном окружении.

Позднее на допросе в НКВД Агнесса Павловна подробно рассказала о том, как в свое время она вместе с генералом Власовым выбиралась из немецкого "котла". Из окружения выходили пешком и мелкими группами. Нужно отметить, что командующий 37-й армией попал к своим, благодаря своей любовнице-медсестре. Именно Подмазенко, а не Власов, разведывала дорогу, доставала продукты и гражданскую одежду для себя и Андрея Андреевича, узнавала о расположении фашистских частей на пути их следования. Конечно, им по дороге попадались враги, но никому из них и в голову не пришло, что они видят перед собой известного советского генерала.

Подмазенко также утверждала, что тогда, осенью 1941 года, Власов был еще далек от предательства. Генерал свято верил в победу советской армии и, рискуя жизнью, так и не расстался со своим партбилетом.

В самом начале ноября 1941 года Власов и Подмазенко, пройдя за два с половиной месяца занятые немцами Киевскую, Полтавскую и Харьковскую области, наконец соединились с советскими частями в районе Курска. Вскоре произошло то, что можно без преувеличения назвать вершиной карьеры Власова в Советской Армии. Андрей Андреевич за оборону Москвы получил 2-й орден Ленина и звание генерал-лейтенанта. Беременная Агнесса Павловна пробыла с Андреем Андреевичем в армии до конца января 1942 года, а затем была отправлена в тыл и родила сына, назвав в честь отца Андреем. Тогда она еще не догадывалась, что расстается с Власовым навсегда.

В феврале 1942 года Подмазенко написала Власову письмо на фронт. Агнесса вновь признавалась в своей большой любви к генералу, утверждала, что готова по тысяче раз перечитывать его послания к ней, искренне интересовалась бытом своего любимого и обещала вскоре приехать к нему. Но судьба этого необыкновенно трогательного послания оказалась печальной. Оно не дошло до адресата: к этому моменту генерал Власов отбыл на новый, волховский участок фронта. Правда, в письме, написанном Агнессе, уже будучи на новом месте, он обещал, что вскоре пошлет за ней своего адъютанта. Но адъютант так и не приехал... А вскоре советский военачальник, столь нежно и преданно любимый медсестрой Аней (так часто называла сама себя Агнесса) встретил свою новую любовь -- симпатичную и веселую Марию Игнатьевну Воронову.

ГЕНЕРАЛУ И ЕГО НОВОЙ ПОДРУГЕ ДОВЕЛОСЬ ИСПЫТАТЬ СТРАШНЫЙ ГОЛОД

Как и Подмазенко, Марии Вороновой пришлось пройти с генералом Власовым немало испытаний. 2-я ударная армия, которой с апреля 1942 года командовал Андрей Андреевич, попала в окружение. Поначалу это не очень беспокоило Власова: выходить из таких передряг, ему было не впервой. Но на этот раз вражеское "кольцо" оказалось намного сильнее. Несколько попыток прорыва к своим, предпринятые генералом, результата не дали. Власову, его новой подруге и бойцам 2-й ударной армии пришлось испытать страшный голод -- намного хуже того, который пережили жители блокадного Ленинграда. Власовская армия начала таять буквально на глазах, сам Андрей Андреевич с Марией Игнатьевной затерялись в волховских лесах и болотах... В один из июльских дней 1942 года немцы окружили небольшой лесок, в котором скрывались Власов, Воронова и еще несколько солдат... Последним чудом удалось вырваться из западни. Но вскоре в одной из деревень под Новгородом Власов и Воронова были схвачены полицаями и переданы немцам. Враги без особого труда опознали генерала, безуспешно выдававшего себя за учителя. Вскоре плененный командарм был отправлен (уже без Вороновой) в Винницу, в лагерь для военнопленных.

Не случись этого с Андреем Андреевичем, его жизнь, вне всякого сомнения, сложилась бы совершенно по-другому. Вполне возможно, что после победы над фашизмом советские люди чествовали бы генерала Власова не меньше, чем Конева, Рокоссовского, Жукова, Баграмяна... Но жизнь распорядилась иначе. Советский генерал-лейтенант, герой обороны Киева и Москвы, кавалер двух орденов Ленина вступает в сговор с немцами.

Сказать, что он спасал только свою жизнь, нельзя. Факты свидетельствуют, что Андрей Андреевич довольно быстро привык жить "двойным стандартом" -- с одной стороны, верно служил большевистской системе, а, с другой, год за годом, накапливал в себе недовольство Советской властью с ее насильственной коллективизацией, голодом и репрессиями.

Вскоре бывший советский генерал и его единомышленники составили свою политическую программу против "тиранического" сталинского режима, за упразднение колхозов и введение частной собственности на землю. Бороться за новую страну предстояло Русской Освободительной Армии, которая должна была действовать в союзе с вермахтом. Программа Власова не очень порадовала Гитлера и его окружение. Ведь фашистский диктатор боролся за полное покорение России, а не за ее "обновленную государственность". Два долгих года гитлеровское руководство не разрешало Власову создавать РОА.

ПОСЛЕДНЯЯ ЖЕНА ВЛАСОВА В НУЖНЫЙ МОМЕНТ ЕГО БРОСИЛА

Потерявший перспективу Андрей Андреевич, быстро научился топить свой пессимизм в водке. Именно в такой, далеко не лучший период жизни, Власова нашла в Берлине Мария Воронова. Тогда, летом 1942 года, Марии Игнатьевне удалось бежать из немецкого плена и она оказалась в партизанском отряде. Однако желание бить фашистов было у Марии намного слабее, чем желание воссоединиться с Власовым. Вороновой удалось добраться до занятой немцами Риги, где она по счастливой случайности узнала берлинский адрес генерала.

По случаю приезда Вороновой Власов приказал закатить пир, который продолжался до утра. Мария призналась, что в Берлин ее направили советские партизаны с заданием уничтожить "предателя Власова"... Неизвестно, действительно ли Воронова имела такое задание или просто выдумала эту историю, чтобы "подняться" в глазах любимого человека. Рассказ Вороновой произвел большое впечатление на Власова, но уже через несколько дней Мария Игнатьевна поняла, что в качестве любовницы, она Андрею Андреевичу уже не нужна. Еще до этого, летом 1943 года, Андрей Власов познакомился с другой женщиной -- немкой Агенхельд Биденберг.

Нет сомнения в том, что в стремлении Власова стать мужем этой немки присутствовал конкретный расчет. Биденберг была женщиной с большими связями, в нацистских верхах. А ее родной брат был личным адъютантом Генриха Гиммлера.

В сентябре 1944 года немцы, наконец, разрешили Власову сформировать РОА. Не исключено, что в получении этой санкции немаловажную роль сыграли связи Агенхельд. Но главной причиной этого стала потребность фашистского рейха в союзниках. В феврале 1945 года была окончательно сформирована 1-я Дивизия РОА (около 10 тысяч человек), на вооружении которой было 10 советских танков Т-34 и около сотни пушек. А 13 апреля 1945 года Андрей Власов и Агенхельд Биденберг официально стали мужем и женой. Сам рейхсфюрер присутствовал на их свадьбе и даже благословил этот "брак на небесах".

Вскоре новобрачные выехали в Прагу, куда, осознав бесперспективность борьбы с советскими войсками, уже подтягивалась вся власовская армия. В купе главнокомандующий РОА и его жена предавались мечтам. Попивая крепкие напитки, фрау Власова мечтала, как станет правительницей России, где "будет установлен настоящий порядок".

Андрей Андреевич и его супруга решили сдаться американцам. Но сотрудники НКВД сумели убедить американских союзников выдать им "генерала-предателя". Летом 1946 года бывший советский генерал Власов и одиннадцать его ближайших соратников предстали перед судом и были приговорены к смертной казни через повешение.

А последняя жена Власова в нужный момент просто бросила своего мужа. Впрочем, впоследствии Агенхельд пыталась извлечь выгоду из того, что в свое время была супругой руководителя власовского движения. Долгое время генеральская вдова пыталась выхлопотать себе солидную пенсию, но новые немецкие власти все же отказали ей на том основании, что Андрей Власов был русским, а не немецким генералом.

После войны репрессиям подверглись только жена Власова Анна и его мачеха Прасковья Власова. На остальных родственников особых гонений не было, но все были очень унижены. Когда его отец, Андрей Владимирович, в военкомате узнал о предательстве сына, его хватил удар. Через неделю он умер.

Эдвард Войнилович был последним представителем своего рода. (13.10.1847 - 16.06.1928).

«Войниловичи не пришли ни с Востока, ни с Запада — они коренные, местные, кость от кости, кровь от крови того народа, который когда-то хоронил своих предков в этих курганах (сегодня — на сельских кладбищах) и родную белорусскую землю сохой пашет».

«Воспоминания», Э. Войнилович

Родился в Слепянке (Минск). Учился в Петербургском императорском технологическом институте. Стажировался на заводах Германии и Бельги, работал инженером на Путиловском заводе в Петербурге. Был почётным мировым судьей Слуцкого уезда, вице-председателем Минского Общества Сельского Хозяйства. Трижды избирался в российскую Государственную Думу. Был членом Государственного Совета России от Минской губернии. Был выдвинут Столыпиным на должность вице-министра сельского хозяйства Российской империи (отказался), пишет history-belarus.by.

Войнилович был фундатором строительства Красного Костела (костел св. Симеона и св. Елены) — в память своих рано умерших детей.

После себя Войнилович оставил «Воспоминания» — «Все, что во мне переболело и мною пережитое, приношу в жертву Богу. Возможно, на весах последнего Суда это перевесит в сторону моего оправдания… буду как можно больше рассказывать и меньше осуждать, ибо чем дальше в прошлое уходят действия и события, тем объективнее они видятся. Пусть рассудит время.»

1918-1920 Это было время, когда на руинах Северо-Западного края идею национального самоопределения — в различных его вариантах: от унии с Польшей до полной независимости.

Эдвард Войнилович участвовал в заседаниях Рады БНР. Был сторонником независимой Беларуси в союзе с Польшей, выступал против раздела Беларуси между Польшей и большевиками. Так же, как и Роман Скирмунт (наследник промышленной династии и заместитель Войниловича в Минском Обществе Сельского Хозяйства), поддерживал идею тутэйшай краевасьци.

Границы молодой Беларуси менялись стремительно — БНР, ССРБ, ЛитБел, Срединная Литва, БССР. Газеты включали Эдварды Войниловича в предполагаемый состав Белорусской Речи Посполитой Булак-Балаховича.

"Достаточно значительную часть польских землевладельцев Беларуси, включающую частично Виленскую, большую часть Гродненской и всю Минскую губернии, а также Могилевскую и Витебскую составляют автохтоны — шляхта местного происхождения, когда-то признававшая восточное вероисповедание, ставшая в XVII в. католической и ополяченной.

Они чувствовали себя едиными с местным населением, к тому же знали его язык, обычаи и, по крайней мере, не стремились его ополячить. Были сочувствующими возникшему еще во второй половине XIX в., хотя еще слабому, но существенному национальному движению, первыми пионерами которого были польские землевладельцы, такие как Чечот, Зан, Сырокомля, Дунин-Марцинкевич и другие.

...Владея белорусским языком в той же степени, как и польским, в течение десятилетий я был в постоянном контакте со всеми проявлениями белорусского движения, вначале в Минске, где приходилось встречаться с Луцкевичем, а затем в Вильно и Петербурге."

1919 — участвовует в создании «Польско-белорусского общества для культурного и политического сотрудничества в Беларуси».

1920 — в доме Войниловича в Слуцке проходит Белорусский съезд Слуцка, поднявший Слуцкое восстание (Слуцкi збройны чын).

1928 — «Видимо, из этой болезни не выйду: на все воля Божья.» Умер Эдвард Войнилович в Быдгоще (Польша). В 2006 перезахоронен у стен Красного костела (Минск).