«После революции в 1926-м елки запретили, а в следующем году их перестали продавать по всей России. Наркомат земледелия издал специальный циркуляр, так что тех, кто елки рубил, штрафовали и наказывали по полной программе. Елки в одночасье вернулись в 1936 году по указанию Сталина. И есть такая версия, что "виновен" в этом Михаил Булгаков», — рассказал собеседник.


По словам Фочкина, родители писателя были религиозными — отец был доктором богословия, поэтому в православии Булгаков разбирался хорошо. Когда он приехал в Москву, то выступал против всего божественного. Но осмотревшись и разобравшись в происходящем, пришел к покаянию. В результате в пьесе «Дни Турбиных», которая шла во МХАТе, появилась елка. Там очень долго искали декорации к началу второго действия. Писатель настаивал, что это должно происходить у рождественской ели. Даже в качестве декорации ставить ее поначалу не решались, потому что по всей стране они были запрещены.

Российский революционер Иосиф Сталин тогда уже внимательно следил за всем, что делал Булгаков. Вероятно, Иосиф Виссарионович, закончивший семинарию, видел близкие к собственным идеи и настроения в исканиях писателя, его поисках пути от тьмы к свету. На «Днях Турбиных» глава государства бывал 15 раз, и в основном приходил ко второму действию, когда на сцене появлялась елка, продолжил специалист.

Собеседник отметил, что после того, как Сталин зачастил на «Дни Турбиных», в 1936 году прямо в канун Нового года в прессе было опубликовано письмо Постышева, был такой политический деятель, который озвучил то, что хотел Сталин: «Давайте организуем к Новому году хорошую елку». И уже через два дня появились елочные базары.

Самовольно в те времена такие вещи не делались, все понимали, что «прилететь» сверху может в любой момент. Так что, скорее всего, Постышеву рекомендовали опубликовать такое письмо. По словам Фочкина, влияние «Дней Турбиных» на Сталина дало возможность елкам вернуться, сначала — только для детей, а потом уже и по полной программе — для всех.