Интернет не пострадал, пользователи не стучали айфонами по Горбатому мосту.

И не удивительно, что новость о том, что профильное министерство готовится презентовать доклад о «суверенном интернете», заметили в основном участники рынка и представители отрасли. Деятельность государства в Сети теперь комментируют так же, как работу органов власти по регулированию водопользования или судостроения, а ведь в 2013-м в Сети бури бушевали и по куда более скромным поводам.
Времена изменились, и украинские события сыграли в этой перемене значительную роль.

Сторонникам «свободы интернета» трудновато критиковать российские власти на фоне запрета на Украине телеканалов и официального приказа не сомневаться в «российском вторжении». Тут бы нашим воинам света отказаться от поддержки Киева, а как на это решиться, придется ведь признать свои ошибки. Но коллективный любитель свободы не ошибается, поэтому о цензуре на Украине просто молчит во избежание.

Мало ли, придет Аваков, заругает.

Кроме того, оказалось, что сетевая борьба против власти в России уперлась в саму необходимость определяться по «крымскому вопросу»: и все те, кто почему-то уверены в том, что Крым нужно отдать Украине, даже в интернете отныне в меньшинстве. В офлайне им ничего не светит и подавно, но в «.......е» вдруг появилось столько «ватников», что приходится агитировать за Крым среди своих.

Чужие в процветающий в составе Украины Севастополь не верят, хоть ты тресни.

Что будет с Рунетом дальше, предположить не слишком трудно. Очень медленно, невероятно осторожно, дуя на воду, его будут национализировать – для того, чтобы вдруг это когда-нибудь пригодилось. Техническая сторона так останется куда более важной и проблемной, чем контент, за которым все равно уследить невозможно. Но контент – и это тоже значимый итог последнего года – уже никому не вредит.

По поводу Украины в Рунете ругались с 2004 года, а изменилось все лишь тогда, когда в Крыму появились «вежливые люди». Они не делали селфи, не писали в «.......» и не ныли в «Твиттере», и, смотрите-ка, как все хорошо получилось.

2015-й – год во многом знаковый, мы еще будем вспоминать о том, как «разворачивались процессы»: как «.......» запускал дроны с интернетом, как СМИ начинали восставать против «Твиттера». Я не знаю, чем все это закончится и закончится ли вообще, но оппозиция проиграла Сеть в России, и это тоже окажется важным.

Возможно, государства будут воевать с сетевыми гигантами, возможно, станут торговаться. Кто-то что-то на этом потеряет, как это часто случается в корпоративных противостояниях, но подведем итог: политический Рунет умер и скончался тихо, потому это – на фоне приключений блогера Каца, яростных феминистических споров, борьбы пророссийских и проукраинских участников – совсем не заметно.

Но все уже случилось, и даже горевать об этом некому, потому что все заняты куда более важными делами. Влияние Сети на политику сегодня равно нулю. Ни пост, ни комментарий, ни флешмоб, ни акция, ни кампания не стоят ровным счетом ничего: они не влияют на принятие решения, и ни у кого больше нет иллюзий о том, что когда-то повлияют. Отсутствие реакции на доклад Министерства связи – последний камешек в этот новый фундамент. Можно строить дом, под землю он не провалится.

Для наглядности можно теоретически спрогнозировать, что будет, если такой закон будет принят. Во что это выльется для обеих стран, какие ответные меры предпримет Россия и куда эта экономическая война может завести.

Потери России

Национализировано Украиной может быть все что угодно. В первую очередь – российские банки. На Украине работает Сбербанк, ВЭБ, ВТБ, Альфа-банк и другие. «Дочки» российских банков занимают порядка 12% украинского банковского сектора. Мобильная и интернет-связь на Украине тоже имеет российские корни. Российский МТС делит рынок почти поровну с «Киевстаром» (у них по 23–25 млн абонентов). Впрочем, последний оператор тоже частично российский. Через VimpelCom одним из его основных бенефициаров является «Альфа-Групп» Михаила Фридмана.

В энергетике тоже много российских инвесторов. По данным российских СМИ, российскому предпринимателю Евгению Гинеру принадлежит VS Energy, также он владеет пакетами в ряде украинских энергосетей, которые занимают около 30% украинских облэнерго. Холдинг «Энергетический стандарт» с активами на Украине принадлежит другому российскому бизнесмену – Константину Григоришину.

Есть активы на Украине и у Росатома: ему принадлежит контрольный пакет завода «Энергомашспецсталь» в Краматорске.

ЛУКОЙЛ вовремя начал выходить из украинского бизнеса. Свои НПЗ он продал украинской группе ВЕТЭК еще в 2013 году, а в прошлом году продал и свои АЗС на Украине австрийцам. Роснефти на Украине принадлежат 150 АЗС и Лисичанский НПЗ, который, впрочем, пострадал из-за войны.

Крупнейший инвестор в украинскую металлургию – компания Evraz, у которой три украинских предприятия – ДМЗ им. Петровского, «Баглейкокс» и «Сухая Балка». У «Русала» Олега Дерипаски в активе Николаевский глиноземный завод и Запорожский алюминиевый завод.

Много российских активов в украинском судостроении, автомобилестроении и вагоностроении. Например, крупнейший на Украине и в Восточной Европе производитель тяглового подвижного состава для железных дорог «Лугансктепловоз» входит в группу «Трансмашхолдинг», совладельцем которой является Искандер Махмудов.

У Гинера еще есть сеть «Премьер-отелей», а у Аркадия Ротенберга в центре Киева отель Ocean Plaza.

Теоретически Украина может, например, национализировать даже российский газ, идущий транзитом в Европу. Но это будет полным абсурдом: Россия перекроет поставки газа, и на этом спор заканчивается. В игру вступает Европейский союз, потому что это бьет по его интересам в первую очередь. Киев оставит без газа часть Европы. Более того, Украина сама останется в этом случае без реверсного газа из Европы.

Официальных оценок российского имущества на Украине нет. Экспертные оценки российского бизнеса на Украине существенно разнятся. В прошлом году украинские эксперты оценивали российское имущество на Украине скромно – в 3–4 млрд долларов. Российские экономисты называли сумму в 30 млрд долларов, учитывая не только российское имущество и производственные активы на Украине, но и еще один важный момент – это кредиты, выданные украинским предприятиям. Бизнесмен Александр Лебедев подсчитывал, что всего за четверть века в украинскую экономику было вложено порядка 50–60 млрд долларов российского происхождения. Это потенциальные потери российского бизнеса от национализации на Украине.

Ответные шаги России

Теоретически в ответ на такие действия Киева Москва может рассмотреть силовой метод решения проблемы. Но для начала, скорее всего, будут использованы экономические и дипломатические рычаги, которых у России предостаточно.

Зеркальный

#{ussr}Первый вариант экономического ответа: Россия может предпринять зеркальные меры – объявить о национализации украинских активов на своей территории. Оценок украинского имущества в России нет, но логично предположить, что его объемы на порядок меньше.

Кроме того, этот ход плох тем, что ответной национализацией Москва фактически признает законность действий Украины, указывает Сергей Варламов, партнер компании «Деловой фарватер». «Плюс ответная национализация приведет к пику эскалации украинско-российских отношений, что может вылиться в новые санкции для РФ и новую волну критики со стороны международного сообщества», – отмечает Варламов. Наконец, в этом случае Россия уже точно не сможет рассчитывать на поддержку международных судов.

Через суд

Другой вариант – как раз возврат российских активов через международные суды. По логике они должны встать на сторону России и пострадавших российских граждан.

Так было в ситуации, когда в 2007–2009 годах Украина лишила Татарстан и «Татнефть» контрольного пакета акций «Укртатнафты». Но летом 2014 года Гаагский арбитраж обязал Украину выплатить «Татнефти» 112 миллионов долларов компенсации. Правда, в сентябре Украина подала апелляцию на это решение.

С правовой точки зрения национализацию могут признать законной при наличии двух условий. Во-первых, Киев должен предоставить веские причины (нарушение законов страны, угроза национальной безопасности или бизнесу и т. п.). Во-вторых, заплатить компенсацию за такую национализацию. Так должно быть и по украинским, и по российским, и по международным нормам, объясняет Варламов. Но понятно, что второго пункта Киев будет избегать, тем более что денег на компенсации все равно нет.

К сожалению, в нынешней геополитической ситуации, учитывая непризнание Западом Крыма и прецедент с делом ЮКОСа, международные суды могут и не помочь России, либо потребовать компенсации только за часть, а не за все отобранное имущество. В любом случае процесс затянется на долгие годы.

Иван Андриевский из Российского союза инженеров не верит, что суды вообще что-то дадут. «В нынешней ситуации возможны только переговоры между лидерами стран и военные угрозы. Вряд ли дело дойдет до того, что будут разорваны все отношения, включая дипломатические, но и этого исключать нельзя», – говорит он.

Через гастарбайтеров

Третий вариант – Россия может использовать другой свой экономический козырь: ввести жесткий визовый режим с Украиной. «Украинские трудовые мигранты должны покинуть Россию. Их место должны занять люди из дружественных России стран, прежде всего стран Евразийского союза – Белоруссии, Армении и Киргизии. Казахстану это не интересно, там уровень жизни выше, чем в России», – говорит Александр Разуваев из «Альпари». Причем эту меру, считает он, можно использовать еще до начала национализации, в качестве превентивной.

В России работает несколько миллионов граждан Украины, они регулярно перечисляют на Украину несколько миллиардов долларов в год. В 2013 году цифра доходила до 12 млрд долларов, в прошлом году поток денег сократился почти на четверть. Однако гривна упала к доллару и евро значительно больше, чем российский рубль, поэтому привлекательность работы в России для украинцев только растет. По экспертным оценкам, в России могут работать сейчас 4–5 млн украинцев.

Через энергетику

Наконец, еще один вариант – это полностью прекратить импортировать что-либо на Украину, объединившись с Белоруссией и Казахстаном. Это наиболее жесткий чисто экономический ответ. Самое главное, конечно, это перекрытие энергоресурсов. Дело не только в поставках газа, остановку которых Украина еще может пережить летом (но не зимой), но и в поставках ядерного топлива на украинские АЭС, и в поставках угля на украинские ТЭС, и наконец – в поставках готовой электроэнергии.

Зима прошла, и, казалось бы, население Украины уже не замерзнет. Без света тоже можно научиться жить, главное – завезти как можно больше свечей. Но главная угроза даже не в этом, а в том, что энергетический кризис, спровоцированный отсутствием российских ресурсов, выльется на Украине в многочисленные аварии и выход из строя всей энергетической инфраструктуры. На восстановление этого потребуются годы и не один десяток миллиардов. В довесок будет топливный кризис и транспортный коллапс (бензин тоже импортный).

Даже без российского ответа Украина в аутсайдерах

Любая из этих ответных мер несет Украине одни потери, причем куда масштабней, чем потеря двух–трех десятков миллиардов для более финансово устойчивой России. Более того, национализация российских активов на Украине не принесет пользы стране даже в том случае, если из России не последует никаких серьезных ответных мер, если она вместе с бизнесом смирно пойдет решать проблему в судах.

Что-то в конце концов российские бизнесмены отсудят у Украины. Но самое главное другое: переход банка или предприятия в украинские руки не означает, что Киев получит от него прибыль, дивиденды и т. д. Нынешняя власть развалила даже то, что имела, всего за год – в промышленности, в энергетике, в АПК и других сферах.

Отобранное Украиной может в итоге просто развалиться как бизнес, например из национализированного российского банка россияне выведут все свои активы. Да и украинцы, скорее всего, начнут массово забирать депозиты из банков, втянутых в национализацию, поскольку будут опасаться потерять свои средства.

«Национализированный российский бизнес не будет работать, как прежде, и не будет приносить доход Украине. В результате большинство из национализированного будет просто простаивать, разве что такое имущество продадут украинским и иностранным олигархам и инвесторам», – говорит эксперт центра «Общественная Дума» Дмитрий Липатов.

То есть ряд активов просто захиреет и исчезнет без российских денег и инвестиций. Часть наиболее ликвидных «освободившихся» активов развяжет на Украине новую олигархическую войну наподобие той, что велась между Порошенко и Коломойским за «Укрнафту». Только масштаб будет больше, вернутся 90-е: олигархи распространят хаос и страх далеко за пределы Донбасса. Не исключено, что вернутся многие понятия из тех времен, например заказные убийства при свете дня на центральной оживленной улице.

Наконец, сам факт национализации имущества российских инвесторов окончательно похоронит все мечты Украины о зарубежных инвестициях. Кто будет вкладывать деньги в страну, которая не гарантирует право собственности?

Другое дело, что главным инвестором в украинскую экономику всегда была Россия. Год назад все изменилось, российские инвесторы как минимум старались не вкладываться в развитие того или иного бизнеса на Украине, а лишь поддерживать на имеющемся уровне. Кто-то поймал волну и, несмотря на неблагоприятный фон, сумел найти покупателя на свой украинский актив, как ЛУКОЙЛ. Но продать бизнес на Украине даже с дисконтом сейчас не так-то просто. Действия украинских политиков и война полностью отбивают у кого бы то ни было охоту вести бизнес на Украине и инвестировать туда деньги.

Обещанных на Майдане инвестиций Украина так и не увидела, а после национализации никогда не увидит. В прошлом году приток прямых зарубежных инвестиций составил всего 413 млн долларов. Это в 10 раз меньше, чем было в 2013 году, до Майдана. Сальдо портфельных инвестиций стало отрицательным, хотя год назад было положительным.

«Если Украина действительно проведет такую национализацию, то получит огромнейший отток средств из страны, а оставшаяся масса инвесторов просто остановят свою деятельность, поскольку Украина станет для них высокорискованной инвестицией с минимальными шансами на отдачу», – говорит Дмитрий Липатов. Кстати, в этом случае Россия станет еще более привлекательной в плане инвестирования, и тогда инвестиции с Украины пойдут в Россию, не исключает эксперт.

Текст: Ольга Самофалова