Соблюдайте правила форума!
Не читайте и не не пишите в теме, если вам она чем-то не нравится.
Не пишите в теме, если вам нечего сказать по сути.
Не пишите в теме, если вы не умеете спокойно и сдержанно отвечать, на сообщения оппонентов.
Не просите закрыть тему, если вам она не нравится.
Разрешено высказывать СВОЕ ОБОСНОВАННОЕ мнение в спокойном стиле!
Соблюдайте барьер в общении и политкорректность!

ЗАПРЕЩЕНЫ сообщения и(или) фото-видео материалы оскорбительного характера по отношению к участникам, третьим лицам, организациям, органам, структурам, объединениям и т.д.т.п.

Запрещено размещение рекламы, антирекламы, агитации, пропаганды, лжи и т.д.т.п.

Не всё, что кто-то где-то говорит, нужно и можно повторять на Форуме. Приоритет - обмен личными мнениями.

За искажение, коверкание, перекручивание и т.д.т.п. названий организаций, объединений, партий, политиков, торговых марок, фамилий, имен, терминов модераторам как мимимум рекомендуется удалять такие сообщения. Но в зависимости от ситуации возможны и более строгие меры к тем, кто не сделает никаких выводов.

Никаких ссылок здесь размещать не нужно!

досье Петра Порошенко и его путь из бизнеса в президенты

Офшори Порошенка і як Кличко будує вілли біля Київського моря:

Павел Юрика – военнослужащий Нацгвардии и коренной мариуполец. Когда в его родной город пришла «русская весна», он командовал конвойным взводом. «Город разделился на две половины: те, кто за Украину, и сторонники «русской весны». Все начиналось с митингов, а закончилось перестрелками, штурмами и, в конце концов, освобождением Мариуполя», – так он описывает все, что происходило весной 2014 года.

Про стрельбу на поражение: «Мы – военнослужащие воинской части, которая всегда охраняла общественный порядок, то есть стреляли только на полигоне. Но 16 апреля, когда начался штурм части, даже солдаты-срочники взяли автоматы и открыли огонь на поражение. И ни один из них не испугался. В тот день была поставлена точка – в Мариуполе не будет «русской весны».

Про угрозы: «После того, как мы отбили штурм военной части, нам начали приходить SMS-сообщения с угрозами. Местным пришлось вывезти родственников в ближайшие поселки, потому что им тоже угрожали, доходило до того, что стучали и звонили в двери домов. Мы находились на территории части и могли себя защитить, а вот за детей, жен, родителей было страшно.

В часть тоже нам постоянно звонили на городской телефон и в три, и в четыре часа утра, говорили: «Ну, что вы, «укропы», убийцы, спите? Мы за вами придем». Нам обещали кровавую Пасху, мы были готовы к еще одному штурму. Но то, что произойдет 9 мая, никто не ожидал».

Про штурм 9 мая: «Командир мариупольского батальона, подполковник Саввинский, провел построение в 9 утра и уехал на совещание в городской отдел УВД. Позже от него поступил звонок, он сообщил, что здание заблокировано, их пытаются штурмовать, и нужна подмога. На тот момент у нас на территории части находились приданные силы – военные из четырех городов, которые были присланы на усиление блокпостов в окрестностях Мариуполя. И все мы выдвинулись туда автобусами. На выезде из части нас пытались блокировать местные, которые как раз возвращались с митинга на проспекте Нахимова – забрасывали автобусы бутылками и камнями, разбили окна. Но мы все же добрались до здания горУВД и стали брать его в кольцо. На тот момент там уже шла перестрелка, а местные бросались на нас, пытались сорвать погоны и каски. Потом начали прибывать военнослужащие ВСУ, прилетело два вертолета с бойцами спецотряда «Омега», началась зачистка здания, были задержаны коллаборанты. Тогда во время отхода солдата львовской части убил снайпер, метрах в 300 от меня он упал. И это на самом деле было только начало».

Про три дня после 9 мая: «Люди начали частично покидать город – на выезде из Мариуполя образовались огромные пробки. Часть из тех, кто остался, были против украинской армии. Город был парализован несколько дней. Куда делась милиция и городская власть – неясно. В центре города крушили магазины, все перегородили баррикадами, стояли неизвестные с битами и в масках, выворачивали банкоматы, из автосалонов угоняли машины. Три дня в городе был хаос. Нам тогда дали команду отойти и занять аэропорт, как стратегический объект, чтобы там не сели самолеты РФ. Но мы все равно выезжали в город, переодевались и разведывали обстановку совместно с батальоном «Азов». Сотрудники контрразведки и СБУ тоже работали и выдергивали по одному тех, кто устраивал в Мариуполе «русскую весну», выявляли диверсантов и тех, кто пытался провезти через блокпосты оружие и контрабанду».

Про освобождение 13 июня: «Об операции по освобождению Мариуполя нам сообщили ночью, за два часа. Тогда в городе уже работал «Днепр-1», «Азов», приданные силы НГУ из разных городов, ВСУ. Около 4 утра мы выдвинулись из аэропорта, а в 5 началась активная фаза. Во время зачистки работали больше бойцы «Азова», а мы перекрывали кварталы, чтобы не пострадали гражданские».

У боевиков на тот момент уже были и снайперы, и огневые точки. Кстати, их главаря по кличке Чечен, который называл себя «комендантом Мариуполя», во время зачистки в городе уже не было.

Про знакомых в судах и предателей: «Когда мы окончательно освободили Мариуполь, я продолжал быть командиром конвойной роты. И мои ребята привозили в районные суды моих бывших друзей, знакомых, которых обвиняли в содействии боевикам. Они мне смотрели в глаза. Я не разговаривал с ними – не о чем. Каждый выбрал свою позицию.

Везде есть предатели. Были они и в нашей структуре. Есть такие, кто сейчас отбывает срок в тюрьме, есть и те, кто пошел на обмен в Донецк и уже уничтожен».