С. КОРОЛЁВ: РоссияЖжет. Этот хэштег в ....... вырвался уже в мировые топы. Там публикуют фотографии, как закатывают головки привезённого сыра. Последние новости – под Петербургом сожгут вторую партию санкционных продуктов. Для журналистов сегодня было анонсировано, что будут сжигать в 14.00, они приехали, но печку растопить не получилось. В 16.00 всё-таки раскочегарили, и после 18.00 несколько тонн продуктов было уничтожено. В 20.00 под Петербургом сожгут вторую партию санкционных продуктов. Более 40 тонн персиков и нектаринов пытались ввезти через Белоруссию в Россию под видом марокканских, а они были испанскими. Ну и так далее. Тут много разных комментариев. Жириновский и Ткачёв, например, поддерживают эту инициативу. А есть такие мнения, как у Глеба Павловского: «Само словосочетание «уничтожение продуктов» для русского уха звучит страшно». Скажите, Егор, это не противоречит русскому культурному коду?

( Read more...Collapse )

Е. ХОЛМОГОРОВ: Дело в том, что это - чистой воды политтехнологическая выдумка.

С. КОРОЛЁВ: Что именно выдумка?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Это утверждение, что якобы это каким-то образом противоречит русскому культурному коду. Я наблюдаю соответствующую кампанию в Интернете, причём занимаются ей как раз политтехнологи, что интересно. У нас политтехнологи, которые долгое время занимались уничтожением русского культурного кода, вдруг неожиданно воспылали к нему интересом и сильно переживают по его поводу. На самом деле никакого противоречия здесь нет, потому что в основе русского культурного кода стоит, в частности, очень жёсткий таможенный контроль нашего государства над своими границами. Наше государство сумело выдержать сложнейшие XV-XVIII века только потому, что у нас была развита таможенная служба, которая очень жёстко контролировала всевозможные внешнеэкономические «сношения» в интересах государства. Вот это действительно культурный код, и я в некоторых своих статьях это так и назвал – «таможенное государство». Это – один из принципов, на которых стоит российская государственность. Теперь что касается некой истерии по этому повод. Эта истерия – нездоровая, основанная, на мой взгляд, на том, что людям кажется, что здесь власть как-то подставилась, потому что она делает не совсем очевидные вещи.

С. КОРОЛЁВ: Раздайте бедным, отправьте в Донбасс.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Государство обязано делать некоторые вещи, которые не совсем народу очевидны... На уровне здравого смысла всё понятно: хорошая еда досталась нам бесплатно, значит, её надо как-то утилизировать. Давайте её отдадим бедным, давайте отошлём её в Донбасс. Начнём с Донбасса. Я думаю, вы не можете меня упрекнуть в том, что я не поддерживаю Донбасс, не выступаю за ДНР и ЛНР, за ополченцев.

С. КОРОЛЁВ: Это зависит от того, что Вы сейчас скажете. Например, Вы скажете: «Ни в коем случае не отправлять пармезан и хамон в Донбасс!»

Е. ХОЛМОГОРОВ: Я именно это и скажу. Но никто меня не может упрекнуть в том, что я не поддерживаю Донбасс. Я думаю, что человека, который более яростно его поддерживает, очень трудно найти.

С. КОРОЛЁВ: Так почему же Вы против того, чтобы помочь ему с продуктами?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Давайте признаем честно, что эти весёлые ребята, которые даже частично составляют политическую элиту Донбасса – это профессиональные контрабандисты. До сих пор нам это было на руку, потому что они умеют воевать, умеют решать вопросы неформально, они продают уголь на Украину, получают хорошие деньги для своих предприятияй и так далее. Но в данном случае отослать эти продукты на Донбасс означает чуть-чуть удлинить дорогу этого хамона назад в Россию. Они всё ввезут назад в Россию. Ни в каком Первомайске никто никакого хамона не увидит. Просто мы через дополнительную итерацию вбросим это всё на наш рынок. А ради чего были вообще введены эти контрсанкции? Менее значимая причина была пнуть европейские государства через их фермеров, которые не смогут ничего продавать. Это важная задача, но всё-таки второстепенная. А главная задача состояла в том, чтобы наконец-то начать процесс обеспечения продовольственной безопасности России.

С. КОРОЛЁВ: С Вашей точки зрения, эта задача выполняется?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Мы начали в этом направлении двигаться. Это очень долгий и тяжёлый процесс. У нас практически убит наш сельскохозяйственный сектор. Советский Союз производил 100 млн тонн молока, а сейчас Россия производит, кажется, 16.

С. КОРОЛЁВ: И то из пальмового масла, как мы недавно выяснили.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Да. Есть два способа возродить сельское хозяйство. Один мы проходили при Сталине, Хрущёве и Брежневе. Я думаю, результаты в 80-м году вы помните. Это централизованное плановое хозяйство. Второе – это так называемая стимуляция внутреннего рынка, то есть то, что называется протекционизмом. То есть когда у нас есть производители, торгующие и производящие продукцию по рыночным ценам в свою же выгоду и при этом защищённые от конкуренции более развитых экономик, к которым относится ЕС. ЕС, кстати, отчаянно субсидирует своих фермеров. Если бы нашему фермеру дали такие же дотации в той же валюте, какие дают испанскому фермеру на его нектарины, он вырастил бы не то что нектарины, а гибрид винограда, персика и банана в форме, на которую можно надевать презерватив, которые тоже, кстати, у нас собираются запрещать.

С. КОРОЛЁВ: Да нет, там разобрались уже, что дело не в запрете.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Так вот, понимаете, нашего сельхозпроизводителя надо жёстко защитить от внешней конкуренции для того, чтобы он начал становиться на ноги. Сделать это иначе, чем снизить конкуренцию импортных продуктов, невозможно. Альтернатива – это колхозы со всем тем негативным опытом, который у нас был.

С. КОРОЛЁВ: Егор, вы заняли сегодня очень непопулярную позицию. «Почему свиньям можно отдавать санкционные продукты, а людям нельзя?» – спрашивает слушатель.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Насколько я понимаю, и свиньям их сейчас не отдают.

С. КОРОЛЁВ: Алексеенко сказал, что где можно, там будут их отдавать на комбикорм.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Это всё какая-то глупость. Почему они уничтожаются? Потому что задача состоит в том, чтобы сократить их долю на нашем рынке. Если их отправить бедным, то бедные не приобретут на ту же сумму российских продуктов. То есть таким образом наш сельхозпроизводитель ни разу не выиграет.

С. КОРОЛЁВ: Слушатель пишет: «За уничтожение продуктов Бог накажет Россию голодом».

«Когда пармезан закончится, в печах по инерции запущенного механизма уничтожения врагов будут сжигать российского среднестатистического потенциального потребителя».

Е. ХОЛМОГОРОВ: Ну почему обязательно российского? Может быть, будут там сжигать украинских карателей? Лично я ничего не имею против этого. За те преступления, которые они совершили, они этого вполне заслуживают. Все эти вопли, что за уничтожение еды бог накажет – это абсолютное кликушество, которое ни на чём не основано. Нет в Священном Писании таких текстов, этого нет нигде. Это чистой воды выдумка. Очень много завертелось каких-то интересов. Я написал статью о том, каким образом экономическая логика требует уничтожения этих продуктов для того, чтобы у нас не случилось реального голода. Представьте себе, что завтра не мы запретили ввоз европейских и американских продуктов, а США и ЕС запретили ввоз своих продуктов к нам. По логике, что мы не можем прожить без их продуктов, нам предстоит голод, потому что они его могут нам устроить в любой момент. Значит, одно из двух: нам нужно будет либо сдаваться, либо укреплять свою продовольственную независимость, вырабатывать у себя способность прожить без продовольственного импорта.

С. КОРОЛЁВ: «Наконец кто-то идёт против массовой истерической глупости. Стыдно за массы!» – пишет слушатель. Объявляю голосование. Вы за позицию Егора Холмогорова или против неё? Сжигать санкционные продукты или отправлять их в Донбасс? Прошу голосовать.

С. КОРОЛЁВ: С вами согласны 71% процент наших слушателей, 29% – против. Видите, как убедительно Вы выглядите для нашей аудитории. Примем звонок. Здравствуйте.

С. КОРОЛЁВ: Егор, Вы ходите в магазины?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Конечно, постоянно.

С. КОРОЛЁВ: Ответьте тогда нашему слушателю на вопрос: «Запрет ввоза продуктов при нехватке своих повышает цены в магазинах. Вы согласны с этим?»

Е. ХОЛМОГОРОВ: Согласен, конечно. Но поймите, что строить собственную индустрию после её разрушения – а у нас наша продовольственная индустрия была уничтожена в несколько приёмов – очень тяжело, долго и мучительно. Но это единственный путь.

С. КОРОЛЁВ: Примем звонок. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Я против. В своё время у нас продукты, у которых истекал срок годности, отправляли на корм скоту.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Я в принципе бы согласился, но смотрите: появятся жёсткие коррупционные схемы. И в рамках этих схем продукты будут списываться как корм скоту, а отправляться всё равно в магазины в глубинку, где нет проверок.

С. КОРОЛЁВ: А где уверенность в том, что показательные сожжения не закончатся тем, что хамон и пармезан через пару недель появятся в определённых магазинах?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Этих гарантий нет, но по крайней мере то, что сожжено, то уже сожжено.

...поймите главный мой аргумент, он довольно простой: сейчас мы пока, слава богу, не голодаем. У нас есть возможность, есть запас, манёвр на мировом рынке, мы можем обойтись без зависимости от западных продуктов, тем самым расширив наше сельскохозяйственное производство внутри страны. Если, не дай бог, начнётся война, ужесточение санкций, они введут, например, морскую блокаду, и если мы не обеспечим эту продовольственную независимость, тогда мы реально будем голодать. То есть Россия должна кормить себя сама, а для этого требуется определённая тренировка. Эти продукты нельзя отдать никому другому, потому что это всё равно сохранит их долю на рынке. Если вы отдадите человеку кусок пармезана, вы тем самым не дадите места производителю российского сыра. То есть доля иностранных продуктов на рынке останется та же, только теперь за них будет расплачиваться государство, а не конечный потребитель.

С. КОРОЛЁВ: Люди пытаются понять, почему все эти реформы делаются за их счёт. «Эти продукты уже оплачены нами за счёт бешеных цен. Егор, наверное, не входит в 20 млн нищих в России» – пишет слушатель.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Обычно все эти слушатели тоже не входят в число нищих. Всех тех, кто так говорит, я спрашиваю: как, интересно, получается, что вам не хватает денег на кусочек хлеба, но вы переживаете по поводу того, что вас оставили без деликатесной испанской ветчины? Что-то не сходится. У бедных людей другие проблемы. Это – дорожающая гречка, пропавший калужский сахар. Ситуация как раз состоит в том, что в случае реальной угрозы голода, как вы понимаете, вероятнее всего, нам понадобится варенье и сахар для него, а не хамон и пармезан.

С. КОРОЛЁВ: «А правительство кормится брюквой и земляными червями с крапивой?» – спрашивает слушатель.

Е. ХОЛМОГОРОВ: У меня как раз ощущение, что эта мера, которая пресекает контрабандные потоки, встречает определённое сопротивление в наших политических кругах. Я по этому поводу написал статью и обнаружил, что мне её негде напечатать. Здесь у нас с вами локальная свобода слова, мы говорим о чём хотим, но уже две редакции у меня не взяли эту статью. В конечном счёте я её, наверное, отдам в «Известия».

С. КОРОЛЁВ: Знаете, как это называется? «Хамонное лобби».

Е. ХОЛМОГОРОВ: Да, именно. Год назад люди явно вставали на защиту своих частных потребительских интересов. А сейчас они визжат, громко и театрально, в защиту тех, кто заведует этими контрабандными схемами.

С. КОРОЛЁВ: «140 тонн свинины сожгли, при чём здесь пармезан? Хамон и пармезан никогда не будут производиться в России» – пишет слушатель.

Е. ХОЛМОГОРОВ: А свинина-то может как раз производиться в России. Вообще это всё произошло вовремя. Ещё пара лет – и ВТО нашу сельскую аграрную промышленность убила бы безвозвратно.

С. КОРОЛЁВ: К другим темам. Где Евгения Васильева?

Е. ХОЛМОГОРОВ: Может, её сожгли в качестве контрафакта? Не могло такого быть? Я переживаю за женщину. Вдруг её приняли за кусок хамона?..

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Я так и не понял, почему нельзя отправить продукты на Донбасс? Точно так же показательно перегрузить их в белые грузовики и отправить на Донбасс вместо сожжения.

Е. ХОЛМОГОРОВ: Во-первых, значительная часть содержимого этих белых грузовиков не доходит до конечного потребителя, из-за чего там постоянно скандалы. А уж в данном случае и тем более. Для людей под обстрелом в Первомайске этот сыр с плесенью и нектарины не являются предметами первой необходимости. Совершенно очевидно, что всё это будет «прилипать» в последующих инстанциях и отправляться назад на российский рынок. Причём они вам даже объяснят, что они получили деньги и купили на них людям еды попроще.

С. КОРОЛЁВ: С Вами согласны 80% слушателей, 20% – не согласны. С нами был Егор Холмогоров. Спасибо.

Предполагаемые убийцы Бориса Немцова особо не скрывались

Что на самом деле показала генетическая экспертиза?
На что указывают следы пороховых газов?
Почему у Дадаева нет алиби?
При чем здесь живущие за границей бизнесмены?


Пожалуй, ни одно расследование уголовного дела не отслеживалось бы прессой с такой регулярностью, как дело об убийстве 27 февраля этого года Бориса Немцова. И, наверное, это было бы хорошо, если бы не те вызывающие оторопь тенденциозность и манипулирование фактами, что присущи «сенсациям», регулярно появляющимся в ...........е» и ряде других СМИ со ссылкой на некие источники. Отличает эти публикации то, что в конце почти каждой из них, написанных порой по самому ничтожному поводу, как резюме неизменно можно обнаружить мнение адвокатов подозреваемых. И как-то сразу начинаешь предполагать, что за источники снабжают журналистов выгодной им информацией и утаивают невыгодную.

Можно сказать, что процесс с участием присяжных уже начался: пока — до отбора в жюри — в коллегии все мы: и те, кто туда попадет; и те, кому потом предстоит освещать этот процесс; и те, кто об этом будет просто читать.

Посыл публикаций, в которых изредка, скорее для очистки совести, приводится позиция адвокатов потерпевших, прост: арестованные — невиновны; непойманные подозреваемые — ни при чем; против «влиятельной чеченской семьи» Геремеевых развязана травля; заказчики убийства — не те, на кого думают. И как-то очень неловко это читать в газетах и на интернет-ресурсах, которые в свое время славились дотошностью при проверке фактов.

Какие «сенсации» по делу Немцова появились за последние полтора месяца. ...... газета» проверила их с помощью сотрудников правоохранительных органов и спецслужб, имеющих информацию по этому поводу.

— Следствие может изменить мотив преступления, для этого проводится психолого-психиатрическая экспертиза обвиняемых.

Смысл — если Дадаева и других арестованных (братьев Губашевых, Эскерханова и Бахаева) признают религиозными фанатиками, то ни о каком заказном убийстве и речи быть не может: нет ни заказчика, ни организатора.

Так-то оно так, но многословные статьи на эту тему несоразмерны событию. Дадаеву и другим проводили ОБЫЧНУЮ экспертизу, как того требует закон (ст. 73 УПК РФ). Всех, кому потенциально грозят длительные (вплоть до пожизненного) сроки заключения, проверяют на вменяемость. И — никакой сенсации: все признаны вменяемыми.

— Экспертиза не обнаружила биологических следов обвиняемых в машине, которая привозила и увозила их с места преступления.

Да, крайне редкая одорологическая экспертиза (определение по запаху), которая не всегда точна и крайне сложна, не дала результатов. Зато другие экспертизы, в том числе генетические, образцов, изъятых из двух машин: ZAZ, на которой передвигались обвиняемые, и «мерседеса», на котором разъезжали арестованные вместе, как предполагает след_ствие, с возможным организатором Русланом Геремеевым и еще одним подозреваемым — Русланом Мухадиновым (он же — Русик), указали не только на то, что все эти люди ездили в этих авто, но даже и на каких местах сидели. Экспертиза подтвердила и показания одного из обвиняемых, рассказавших, куда в машине после стрельбы положили ствол.

Всего же по делу назначено более 30 экспертиз. Предупреждая заранее возможные будущие инсинуации, замечу: далеко не все экспертизы дают результаты, что обычно для расследования уголовных дел. Столь же обычно, как и попытки адвокатов именно эти «пустые» выводы экспертов преподнести присяжным и публике в качестве доказательства невиновности своих клиентов.

— В подмосковном лесу, где было оборудовано стрельбище, не обнаружено никаких следов обвиняемых.

Ну и что? Зато найдены следы пороховых газов на стрелке Дадаеве и в машине ZAZ. Кроме этого уже достаточно уверенно можно утверждать, что стрелял левша. Дадаев — левша, и следы пороховых газов обнаружены там, где и должны были быть в подобном случае.

— У предполагаемого киллера Дадаева было алиби: весь день 27 февраля он ходил по ресторанам вместе с Русланом Геремеевым и посещал мечеть.

Здесь все просто: биллинги телефонных соединений, данные камер наружного и внутреннего видеонаблюдения доказывают обратное. А все это «алиби», насколько можно предположить, было измышлено ради одного: легитимизировать общение Дадаева и Геремеева в день убийства Бориса Немцова.

— Обвиняемого Дадаева след_ствие уволило на два дня раньше.

Не следствие, а командование внутренних войск. 27 февраля 2015 года — в день убийства — Заур Дадаев являлся действующим сотрудником батальона «Север» ВВ России. Согласно будто бы еще в декабре написанному им заявлению, он должен был быть уволен 28 февраля 2015 года. 28 февраля была суббота, потому приказ об увольнении, согласно официальному ответу руководства ВВ РФ, вступил в законную силу с 1 марта.

Таким образом, дело об убийстве Бориса Немцова будет рассмотрено коллегией присяжных в военном суде.

— В рамках дела Немцова собираются допросить бизнесменов Антонова и Горбунцова, которые сейчас скрываются за границей и якобы имеют зуб на сенатора Сулеймана Геремеева.

Здесь еще проще — это неправда. Никто из представителей след_ственных органов не выходил на связь с этими господами. Хотя вполне вероятно, что сотрудники ФСБ, осуществляющие оперативное сопровождение расследования, как им и положено, проверяют возможность того, что подозреваемые в убийстве Немцова (установленные и пока еще нет) могут быть причастны и к другим преступлениям — в частности к убийству депутата Руслана Ямадаева.

Адвокат Цакаев, представляющий интересы Дадаева, сетовал в этой связи, что следствие выбирает «окольные пути», чтобы собрать доказательства. И это естественно, раз в Чечне даже сотрудникам центрального аппарата ФСБ работать практически невозможно, а любая попытка провести следственно-оперативные мероприятия, не говоря уж об аресте кого бы то ни было, рискует перерасти в боестолкновение. Иначе быть и не может в той ситуации, когда глава республики разрешает стрелять на поражение по приехавшим в командировку сотрудникам полиции и спецслужб, а о подозреваемом Руслане Геремееве говорит так: «Он пойдет к ним (имеется в виду на допрос. — С. С.). Его тоже посадят, и дальше будет буча». Что, интересно, имеется в виду под словом «буча»?



...Таким образом, все «сенсации» по делу об убийстве Бориса Немцова, как мне представляется, — не более чем попытка дезориентировать общественное мнение и журналистов, которые впоследствии будут освещать процесс, дискредитировать след_ствие и отвлечь внимание от фигуры Руслана Геремеева, который в ближайшее время, скорее всего, будет арестован заочно.

На самом деле это убийство, как говорят оперативники, было совершено столь грязно (очевидно, в надежде на неприкасаемость), что там и расследовать нечего — доказательств хватит на несколько процессов. Но есть два главных вопроса: кто заказчик и где Руслан Геремеев.